В жизни Цой всегда был очень скромным немногословным человеком. Говорил несуетливо, долго обдумывал каждое слово. Здороваясь никогда не протягивал руку первым - ждал, а поздороваются ли с ним. Всегда, заходя ко мне в аппаратную (а приходили всегда гурьбой) занимал место в дальнем углу возле окна, был крайне немногословен и даже трудно было понять - он здесь, или его внимание где-то блуждает. Друзья говорили о нём уважительно : "восточный человек" и если он что-то говорил, то всегда замолкали, какой бы гам ни стоял перед этим.
Познакомились мы когда они только записали свои первые два альбома и были известны только в Питере да и то ещё очень немногим - в рок-клубе было много неплохих групп, участники которых дружили, подменяли друг друга на концертах и вместе каждое лето вечноголодные бичевали на пьяной аллее в Гурзуфе и, как все, тырили виноград с совхозных виноградников.
Его немного обидело, когда я сказал, что качество сведения и общая меланхоличность мне не нравятся, но всё-таки он согласился, отслушав свои плёнки в сравнении с другими записями на огромных студийных мониторах "Тесла" и как потом выяснилось, запомнил это замечание. Потому-что спустя время, когда только была готова запись "Группа крови" (ещё без наложения клавишей Серёжи Курёхина, клавишника Аквариума и творца Поп-Механики, выпустившего более полутора десятков альбомов в Англии, который Цоя пережил ненадолго - сердце ) в зимнюю, заснеженую Ялту как-раз приехал Соловьёв снимать какое-то кино (не помню сейчас названия, но там Рыженко классно играет на скрипке "Старик Козлодоев" Гребня) и с ним приехал сборный состав музыкантов, в том числе из "Кино" Густав(барабанщик) и Каспарян (гитара). Они пришли ко мне домой, принесли эту кассету и сказали - "Цой сказал тебе показать, включай !" и спросили гордо : "Ну что ? Теперь нормально ? " А там уже было очевидно, что запись совсем другого уровня и драйва.
Но Цоя я уже больше никогда не видел...

p.s. А "Группа крови" до сих пор один из моих самых любимых альбомов.