Высоцкий сила

(25-10-2010 20:56)Viktor D link писал(а):Высоцкий сила

если б токо не наркотики и алкоголь в таких кол-вах...

dateline= писал(а):А уже окрепшим умам от нее пользы много?
для чего ее лепили? чтобы укрепить веру мирян?

dateline= писал(а):Библия сама по себе вне церкви не несет...

ViktorXP, вне церкви - понимаете?
Когда вы вступаете в какую-нибудь партию, вы обязуетесь знать ее устав и материалы съездов. При этом вы понимаете, зачем вам туда вступать.
Когда вы устраиваетесь на работу, вы обязуетесь знать Посадову інструкцію (под роспись), накази та постанови Правління. При это вы понимаете, какая это работа, что вас там ждет, как себя вести...

Но это не значит, что ваши соседи должны или могут понимать задачи вашей партии или смысл и нюансы вашей работы. Даже если они прочитают материалы съезда №34-17/5, или Інструкцію про розрахунково-касове обслуговування вкупе с Положенням про організацію перевезення коштовностей.
Они могут (и будут) интерпретировать все это так, что у вас глаза на лоб полезут.

Так и с библией. Если человек вступает в политическую организацию под названием Церковь и становится ее служителем ... Понимаете? СЛУЖИТЕЛЕМ, членом организации, понимающим ее цели и берущем на себя определенные обязанности, а не проходящим мимо чуваком.
Кстати, а что люди понимают под библией? Старый завет? Новый завет? Или все вместе? А почему они вместе? Какой смысл этого?

Святое писание потому второстепенно по сравнению со Св. Преданием для церкви, потому что церковь существовала ДО написания евангелий. Св. Предание - это материалы съездов и рабочие инструкции для служащих и руководства организации.
Но не для простых людей. Если им нужно что-то узнать, они идут в офис и менеджеры все разъяснят.

Он оно что...
Остается только уповать на безупречность менеджеров и понятливость инструктируемых.

Мега-книга "Пингвиния"

Из серии "Звонкий ягель Таймыра"

Пролог

Я сижу в утлой юрте на краю тундры. Завывает последний ветер зимы -- завтра придет северный рассвет, а вместе с ним и весна. Проклюнутся из-под снега карликовые березки. Пролетят высоко вверху тупики, направляясь к Великому Океану. Все мое существо -- переменившееся за эти невероятные полгода -- чувствует приход тепла. И пусть термометр пока показывает минус восемнадцать -- я знаю: завтра все кончится.

Я достаю свои дневники -- страницы, с которыми я делился чудесами, которые мне довелось испытать в этой стране, в которой еще столько тайн. Я вспоминаю, как перед расставанием старый Алтус сказал мне: "Не во все можно поверить. Даже если пережил это сам". И вот я -- верю. Я, как говорят мудрые северные шаманы, "перешел свою тундру" и оказался в новой стране. И эта книга, лежащая перед вами -- карта путешествия, которое каждому из нас приходится совершать по своей собственной тундре.

Сила девы Пингвинии, которая была со мной всю эту долгую ночь, пропитала страницы этой книги, каждую ее строку. Я видел то, что может Пингвиния, и могу сказать: это все не пустой звук, но настоящее чудо... Впрочем -- разве мы с вами, люди двадцать первого века, верим в чудеса? В таком случае можете читать эту книгу просто как художественное произведение. Не важно. Она все равно вам поможет...

Глава первая

В начале сентября 2.... года я оказался по делам в Дудинке -- на самой северной на планете железнодорожной станции. Оказавшись в здании вокзала, я сидел и пил чай в буфете, когда мое внимание привлекло двое необычных ненцев, сидевших у окна с большим развесистым самоваром.

Они пили чай из блюдец -- точь-в-точь как купцы на старинных картинках! Блюдца были необычной формы, ярко-голубого цвета, словно высечены из голубого арктического льда, который почему-то не таял в помещении. Одеты они были как охотники, рядом с ними на скамьях лежали большие меховые шапки. Я заметил, что на них практически никто не обращает внимания, несмотря на их необычный вид и самовар. Складывалось впечатление, что от большинства посетителей ненцев отделяет какой-то невидимый экран.

Мое внимание привлекли лица ненцев. Оба они, на вид крепкие нестарые люди, казались в то же время глубокими старцами. С минуту я не мог понять, отчего -- а потом сообразил: да ведь у них трехсотлетние, не меньше, глаза! Они не были выцветшими и морщинистыми -- но их выражение было таким, как будто их обладатели узнали и поняли на своем опыте нечто такое, чего просто не понять за обычный человеческий срок жизни. Опыт и глубокое видение -- вот что читалось на их лицах.

Они пили чай молча, изредка переглядываясь -- но в какой-то момент мне показалось, что между ними над столом в обе стороны проскакивают искры. "Возможно, такова форма их общения -- без слов" -- подумал я. Мне приходилось читать в научной литературе о невербальных, то есть бессловесных способах общения, которые вырабатывают древние народы, живущие в уединении.

Я подозвал официантку -- единственную в этом заведении, молодую шатенку с завитыми волосами -- и спросил ее:

-- Скажите -- вы не знаете, кто эти люди там у окна?

Официантка посмотрела на меня с недоумением:

-- Какие?

С большой неохотой, как будто ей физически сложно было повернуть голову, девушка взглянула за столик ненцев и равнодушно признала:

-- Да, действительно -- какие-то люди. Но я их не знаю. Это все вообще не имеет никакого значения.

После чего ушла на кухню, так и не ответив на мой вопрос. Я понял: эти люди не хотят, чтобы их вообще замечали, и у них есть способность добиться этого. Почему же я тогда не просто вижу их, но и с интересом разглядываю? Возможно, для меня сделано исключение -- но почему?

Словно услышав мой мысленный вопрос, один из ненцев поднял на меня глаза и улыбнулся. В его улыбке не было ничего зловещего, но я почувствовал, что мне стало немного не по себе. Это был взгляд человека, хорошо со мной знакомого -- может быть, даже лучше, чем я сам. И все же я видел его впервые в жизни -- невероятно!

Ненец встал и прошел через зал ко мне, держа в руке так заинтересовавшее меня чайное блюдце. Его спутник остался за столом, повернутый ко мне в профиль -- казалось, он вообще никак не отреагировал на внезапный порыв своего визави.

Первый ненец между тем сел напротив меня и поставил блюдце на скатерть, положив руки по его сторонам. Его взгляд -- странный, слишком старый для человека -- снова уперся в меня.

-- Путешествуете? -- вежливо спросил он по-русски.

Я кивнул. Он проследил за моим взглядом и протянул мне свое блюдце -- скорее это была все-таки пиала -- с чаем странного, ярко-золотого цвета.

-- Интересуетесь? Это очень старый фарфор. -- сказал он. -- Такой старый, что вы, наверно, не поверите. Однако. -- добавил он после паузы, как будто без традиционного "чукотского" слова его фраза не была закончена.

-- Вы знаете, я торгую чаем. -- сказал я. -- Очень странно, но я не узнаю этот сорт.

-- Это не чай. -- просто ответил ненец. -- Это золотой напиток. Не предлагаю вам попробовать, потому что неподготовленному человеку пить его невозможно. Забыл представиться. Меня зовут Алтус.

-- А-а. -- протянул я. -- А скажите пожалуйста -- почему, кроме меня, вас как будто никто не замечает?

-- Все просто -- ответил ненец, как будто говорил о самой обыденной вещи. -- мы с Драмэнбасом отвели всем глаза.

-- А почему вас вижу я?

-- Потому что вы Избранный. Великий Дух выбрал вас, чтобы донести до людей сокровенные знания нашего народа. Вы должны пройти все испытания Тундры, познать себя и в конце концов понести светоч к людям. Ну там напишете книжку, издадите ее. Потом начнете писать продолжения, разъясняя в них нюансы -- томов семь-восемь. А там, глядишь, и экологическое поселение устроите. Все так делают. И учтите -- Великому Духу это все безразлично, он просто есть Знание.

-- Если ему это безразлично, то почему он дал вам задание передать через меня Знание? -- спросил я;

-- Опять двадцать пять -- пробормотал Алтус. -- Это, как бы вам объяснить, его контролируемая глупость. Великого Духа. Он таким образом индульгирует свой нагваль.

Его объяснение показалось мне довольно неприличным, хотя я его и не совсем понял. Впрочем, понимал я также и то, что от почетной миссии не отвертеться. Единственное, что меня интересовало в связи с происходящим -- это время, которое мне придется потратить.

-- Не спрашивай о времени -- угадав мой вопрос, ответил ненец. -- Каждому требуется свое время для Перехода через Тундру. Мы будем помогать тебе -- я, Алтус, либо мой друг Драмэнбас, либо мой брат Палтус. Но твоим Учителем станет Учительница.

-- Кто она?

-- Мы зовем ее Пингвиния. Она проведет тебя через твою Тундру. -- тут Алтус окинул меня взглядом. -- Если ты, конечно, справишься.


Глава вторая

Алтус и Драмэнбас приехали в Дудинку, как оказалось, на старом дребезжащем снегоходе. Мест в нем было всего два, и когда мы все втроем подошли к машине, оставленной на улице, я с недоумением оглянулся на своих новых спутников.

-- Как же мы уместимся втроем?

-- Иногда трое меньше, чем двое. -- загадочного ответил Алтус. -- Тебя повезу я, а Драмэнбас доберется до стойбища своим ходом. -- Хим ен тоу! -- сказал он, обращаясь к своему компаньону. Тот кивнул и ответил: "Кан де лаш".

-- Как же он доберется? -- удивился я, оглядывая мрачное заснеженное пространство, простиравшееся до самого горизонта. Над тундрой висели яркие звезды.

-- У тех, кто раз прошел через Тундру, есть свои короткие пути. -- загадочно ответил Алтус. -- Вперед!

Я послушно сложил вещи в багажник и сел рядом с ним, поплотнее закутавшись. Алтус сел на место водителя, и снегоход тут же заурчал, прогревая мотор. Тем временем я вертел головой, пытаясь найти глазами Драмэнбаса. Но его как будто след простыл.

-- Вон он -- смеясь, сказал Алтус и указал рукавицей вперед. Приглядевшись, я успел различить белую полярную сову, с отдаленным уханьем летящую куда-то в ночь. Через секунду она пропала за темным холмом.

Я понял, что старый ненец шутит. Но куда исчез его друг -- понять мне так и не удалось.

...Стойбище -- два небольших чума, привязанные невдалеке олени, а также припаркованные у чумов нарты с запасами и дровами -- располагалось в девяноста километрах от Дудинки, ниже по течению Енисея -- но ближе к полюсу.

Мы с Алтусом добирались до места три часа. Поначалу нам попадались редкие ели, позже местность становилась все более и более голой. Невысокие холмы -- морщины на теле северной земли, присыпанные пудрой снега -- делали окружающий пейзаж совсем потусторонним.

К счастью, Алтус не молчал. Видя, в каком подавленном состоянии я нахожусь, он затянул какую-то бесконечную ненецкую песню, под которую я один раз, кажется, даже заснул.

В себя я пришел уже на стойбище -- когда луч фары снегохода вырвал из темноты ближний чум. Над его крышей струился в безветренное чернильное небо белый-белый дым.

-- Приехали. -- сказал Алтус и, лукаво оглядев меня, добавил: -- Однако.

Он оставил снегоход на улице и, взяв часть моих вещей, вошел в чум, Я поспешил за ним -- но когда вошел внутрь, едва не выронил свои чемоданы.

Внутри нас ждал Драмэнбас! Это было невероятно! (В сущности, тут вы вправе спросить, почему это было так уж невероятно, если перед этим я уже убедился, на что способны загадочные ненцы. На это я вам могу ответить только одно: ни один нормальный Избранный ученик из эзотерической книжки ни к чему никогда не может привыкнуть. Учитель может прохаживаться перед ним на ушах, прыгать с горы на гору, приручать диких медведей и сусликов -- но ученик будет только бормотать "Это невероятно! Каким образом?!" и время от времени глубокомысленно заключать, что "Это было чем-то необъяснимым, что трудно объяснить обычной человеческой логикой". Почему мы все, Избранные ученики, так по-идиотски себя ведем -- объяснить невозможно. Это надо пережить.)

-- Это невозможно! -- воскликнул я. -- Каким образом ты оказался на стойбище раньше нас?

Драмэнбас коротко ответил:

-- Я срезал путь.

Тот же вопрос я еще раз повторил Алтусу перед сном (после того как мы наелись супа). Я сказал ему, что обошел всю стоянку и не заметил второго снегохода, а на оленьей упряжке нас обогнать было невозможно.

-- Драмэнбас прилетел в чум раньше нас, вот и все. -- коротко ответил Алтус. Больше мне ничего не удалось от него узнать. Но я почувствовал, что происшедшее было чем-то необъяснимым, что трудно объяснить обычной человеческой логикой.


Глава третья

Я проснулся через несколько часов от холода. Было темно, костер посередине чума еле тлел. Я поднялся, откидывая толстенное одеяло, и огляделся -- в чуме никого не было.

Пришлось выглянуть наружу, но там было совершенно темно -- небо заволокли облака, так что не было видно даже звезд. Но там было кое-что, что испугало меня больше темноты: полная тишина. Ни позвякивания бубенцов оленей, ни скрипа их привязи. Человеческих голосов также не было слышно.

-- Эээй! -- закричал я. -- Алтус! Палтус! Драмэнбасс!

Тишина была мне ответом. Мне стало по-настоящему страшно. Я кое-как присмотрелся и понял, что, кроме моего чума, от стоянки не осталось ничего -- олени, нарты и второй чум бесследно исчезли. Вокруг расстилалась пустынная местность с низкими холмами, да шумно дышал в полукилометре к Западу огромный Енисей.

-- Кто-нибудь! -- снова позвал я. Тут мой взгляд упал на небольшую вязанку дров, оставленных (или забытых?) у чума. Машинально я взял несколько и, вернувшись в чум, подбросил их в огонь. При свете разгоревшегося костра я посмотрел на часы -- было десять утра, но солнце так и не встало. Я постарался вспомнить, сколько длится на этой широте полярная ночь. Кажется, около пятидесяти семи суток. Первые уже пошли.

Почему они так со мной поступили? Я не мог понять. Если они хотели ограбить меня и убить -- то они уже это сделали бы? Возможно, это просто начало испытания? Если так -- то еще куда ни шло. Я втащил в чум всю вязанку дров, поставил их над костром вигвамчиком, чтобы высохли, и снова лег. Мне было скучно.

Сколько прошло времени? Трудно сказать? Иногда я смотрел на часы, и на них было три. После этого -- как мне казалось, через час-другой -- я снова смотрел на них, и было уже два. Все понятия времени смешались для меня, и только дрова медленно подходили к концу.

Однажды в четыре -- я не знаю, ночи или дня -- я кинул в костер последнюю пару сухих узловатых полешек. Что теперь будет? Я скорчился над огнем, наблюдая будто бы в ускоренной сьемке, как двумя льдинками поленья тают на огне. Вот они превратились в угли... Вот начали гаснуть...

Вскоре пришел холод. Я не делал ничего, чтобы справиться с ним -- если "им", кто бы ни устроил мне это, нужен мой труп -- то они получат его по-любому. Если нет -- то они по-любому спасут меня. Постепенно темнело -- то ли в чуме, то ли в глазах.


Глава четвертая

-- Эй! Просыпайся!

Кто бы это мог быть? Я разлепил веки и посмотрел на склонившегося надо мной человека. Сначала мне показалось, что это Алтус.

-- Ну и свинью же вы мне подложили -- пробормотал я.

-- Я не Алтус. -- ответил тот же голос, и тут я понял, что он -- женский! Это было невероятно!

Я окончательно пришел в себя. В чуме снова ярко горел огонь -- ярче, чем когда-либо раньше. Было тепло, и укрыт я был уже не толстым шерстяным одеялом, а шкурой белого медведя. А надо мной склонилась незнакомая девушка -- платиновая блондинка с голубыми глазами, большим бюстом, осиной талией и сексуальными бедрами. На ней было надето белое платье, выгодно подчеркивающее ее формы, и изящные унты на высоких каблучках, а в глазах светилась доброта, духовность и глубокий ум -- нечто, похожее на выражение глаз моих знакомых-шаманов, но более древнее, что ли. Более изначальное.

-- Кто ты? -- только и смог вымолвить я.

-- Тебе говорили обо мне -- сказала она певучим голосом. -- Я -- Пингвиния.

-- Как ты меня нашла?

-- Я услышала с другого конца тундры, что ты начал замерзать -- просто сказала она. -- И поспешила спасти тебя.

"Этого не может быть!" -- подумал я.

-- Как ты добралась сюда?

-- Я срезала путь. -- загадочно ответила Пингвиния и встала. Она отошла в другой конец чума и, погремев какими-то крышками, вернулась с жестяной чашкой, полной горячего, дымящегося питья.

-- Это -- Золотой напиток -- сказала она, -- Теперь, после первого испытания, ты готов его выпить. В его состав входят мухоморы, синеножки и ягель -- звонкий ягель Таймыра.

Я молча выпил -- сил говорить больше не было. Тем временем Пингвиния встала у входа в чум и сказала:

-- Мне нужно отлучиться ненадолго -- немало у меня зверей ручных. Но как тебя начнет недетски глючить -- вернусь я, чтоб с тобою рядом быть.

Это было невероятно! Она говорила стихами, вдохновенно и просто -- я раньше думал, что так могут только величайшие поэты! Как зачарованный, следил я за нею. А она откинула полог чума и пропала.

Я закрыл глаза.

..........

Глава пятая.

Уходя, Пингвиния оставила мне довольно много еды и натаскала дров. Я съел солонинки и подкинул поленьев в огонь. Потом выкопал из-под одеял, наваленных всюду в чуме, старый приемник "Спидола" и попытался поймать на нем что-нибудь веселенькое, вроде "Rammstein". Но попал только на удивительно заунывную передачу из жизни оленеводов.

Радио пришлось выключить. Тем более что вся внутренняя поверхность чума начала переливаться каким-то странным свечением.

-- Глюки пришли. -- с невольной дрожью в голосе констатировал я. Интересно, как меня пропрет на улице? Подпрыгивая от нетерпения, я оделся во все теплое, намотал поверх шубы медвежью шкуру, которой укрывала меня Пингвиния, и вышел из чума.

Небо было звездным, и по нему очень красивым калейдоскопом плясали фрагменты северного сияния. Когда они начали складываться в неприличные надписи, я покраснел и вернулся обратно. Впрочем, стенки чума стали для меня как будто прозрачными. Затейливая матерщина всполохами расцветала между звезд, а я, сидя внизу, ухохатывался и ничего не мог с собой поделать.

Сияние начало материться в рифму. Я лежал на спине и мелко хихикал. В этом состоянии меня и нашла вернувшаяся -- раскрасневшаяся с морозу -- Пингвиния.

-- Я вижу, ты уже втыкаешь в Силу. -- сказала она своим певучим голосом. -- Но помни, опасайся коротков. Коль Сила -- мало ль -- вдруг тебя отринет, тебе не пережить отходняка.

-- Пингвиния! -- сказал я. -- Я чувствую, как меня наполняет эта Сила! Ты можешь ответить мне на мои вопросы -- те, над которыми так долго бились лучшие умы человечества?

-- Конечно же могу. -- сказала Пингвиния. -- Сегодня я приручила двух белых медведей и одного лемминга. Я в ударе. Так что давай, я буду отвечать стихами и только в самых трудных местах перейду на прозу.

-- Скажи, как устроена Вселенная?

-- Вселенная устроена... Она бесконечно красива, стройна и разумна. Я обещала рассказать тебе устройство вселенной. Так вот, основа
вселенной – это разум или Бог, как кому нравится называть. Бог – самый
первый и самый главный программист, который разработал модель вселенной и запустил информацию.

Честно говоря, я слушал, открыв рот и уже не удивляясь глубоким познаниям Пингвинии и вообще не отвлекаясь ни на что постороннее. (1) Поразительно! Как она могла так просто объяснить то, что никто раньше не мог объяснить?

-- Скажи, почему человек страдает?

-- Страдание -- это способ, которым Вселенная воспитывает нас, нашу энергоинформационную сущность. Детям тоже трудно понять, почему их наказывают за шалости -- однако в этом есть воспитательный смысл. Поэтому, если вдруг ты будешь идти по улице и тебя взорвет нахер какой-нибудь шахид -- то он сделает это в конечном счете в воспитательных целях. Это значит, что тебе срочно нужно воплотиться где-то в другом месте, вроде экстренной переброски на новую работу, где ты сможешь быстрее прогрессировать.

Невероятно! Смысл страдания -- вопрос, над которым безуспешно бились мудрецы всех времен и народов -- Пингвиния разъяснила в мгновение ока! (2).

-- Почему ты ходишь в этом медицинском халатике и не мерзнешь?

-- Я, потомственная шаманка в двенадцатом поколении, владею секретами древних обитателей Сибири. С помощью звонкого ягеля и ежедневной закалки можно творить чудеса.

-- Разъясни -- какова во всем этом роль звонкого ягеля?

-- Звонкий ягель -- это особый ягель, напоенный космической энергией. Он растет только в известных мне местах и является проводником Светлого Луча на нашей планете. Его употребление нормализует кровяное давление, чистит ауру, подправляет кармические связи и повышает половую потенцию и деловые качества. К тому же, -- добавила Пингвиния -- после того, как ты выберешься отсюда и напечатаешь свою книжку, ягель будет той самой фишкой, на реализации которой ты будешь делать отдельные деньги. Учти: злые люди с дурной кармой и грязной энергетикой попытаются распространять левый ягель --может, даже с Ямала. Будь готов к этому. Пусть все знают, что ягель без золотой голограммы, сертифицированный лично Мной, нифига не заряжает и не повышает.

-- Я запомню, Пингвиния -- пообещал я. -- А скажи, в чем смысл человеческой жизни?

-- Смысл человечьей жизни в том, чтоб обрести гармонию в себе. -- ответила Пингвиния. -- Чтоб каждый день был радостен и чист, а ночь спокойна и приятны сны. Но нужно потрудиться, чтоб земля очистилась от газов выхлопных. Для этого ты должен медитировать о чистоте не меньше трех раз в день. Вот текст той медитации... э... такой: о, падме амидала бэйби бум! Еще с утра мой руки, зубы чисть, крась раз в неделю левый свой сосок, ешь экологически чистые продукты, желательно из матушки-земли, то есть выращенные на загородном участке, да не забудь пить ягелевый чай, так чтобы пачки по писят рублей хватало на три дня. На этом всё. Еще люби детей и стариков, и все тогда потянутся к тебе.

Невероятно! Завороженный этими вдохновенными стихами, я еле собрался с мыслями, чтобы задать новый вопрос:

-- Пингвиния! А когда в России настанет нормальная жизнь?

-- Когда все люди, россияне все, поймут простые заповеди мои -- лишь немного сбившись с ритма, ответила Пингвиния. -- Поэтому пусть каждый покупает не меньше чем по пять-шесть экземпляров книг твоих. Себе в запас, друзьям отдать, родным... Душа ведь -- энергоинформационная единица, обладающая удивительным запасом творческой энергии и способная избавить тело от любой болезни, включая нервную экзему и грибок!

Еще долго говорили мы в ту ночь, о чем вы непременно прочтете в следующих книгах. А когда мои часы показывали семь (опять же, не знаю чего), Пингвиния скинула свой халатик и оказалась в белом кружевном белье. После чего прильнула ко мне, и мы занялись тантрическим сексом, постигая Тайны Любви и Страсти.

Глава шестая

Остаток полярной ночи мы провели в гармонии: Пингвиния приручала зверей, охотилась, приносила воду, дрова и еду, массировала мне колени и спину, а я учился у нее мудрости веков.

Она открыла мне немало удивительных тайн: например, я узнал, что зайцы и кролики на самом деле не относятся к грызунам, а имеют собственный отряд -- зайцеобразных. Кроме того, она сообщила мне, что душа в разрезе имеет три наружных оболочки, пять внутренних и девять слоев психосуггестивной изоляции. Правильно фокусируя внимание, можно создавать энергоинформационные сущности и заапгрейдить себя до такой степени, что получишь Луч Пингвинии -- мощное инсектицидное, антиканцерогенное и химиотерапевтическое оружие Духа.

Насчет зайцев я потом перепроверил в Большой Советской Энциклопедии. Оказалось, что Пингвиния права!!! Значит, логично предположить, что она права и относительно Души.

...Но вот полярная ночь постепенно подошла к концу. В чуме начали появляться пропавшие с началом зимы невесть куда шаманы Алтус, Палтус и Драмэнбас. Пингвинию, напротив, я стал видеть все реже, хотя наши чувства не слабели.

-- Просто тебе пора исполнять свое предназначение -- сказала мне она как-то, стоя в своем неизменном медицинском халатике со мною на высоком пригорке и разглядывая заснеженную ночную даль. -- Ты должен пойти к ним, к людям, и рассказать им, как надо жить.

Я почувствовал комок в горле. И удивленно подумал -- так вот он, оказывается, какой -- комок в горле.

-- Пингвиния! -- воскликнул я, оборачиваясь и хватая ее за руки. -- Но мы же еще с тобой увидимся, правда?

-- Я обещаю тебе. -- ответила Пингвиния и начала удаляться от меня -- Я обещаю.

Эпилог

Я сижу в утлой юрте на краю тундры. Завывает последний ветер зимы -- завтра придет северный рассвет, а вместе с ним и весна. Проклюнутся из-под снега карликовые березки. Пролетят высоко вверху тупики, направляясь к Великому Океану. Все мое существо -- переменившееся за эти невероятные полгода -- чувствует приход тепла. И пусть термометр пока показывает минус восемнадцать -- я знаю: завтра все кончится.

Я достаю свои дневники -- страницы, с которыми я делился чудесами, которые мне довелось испытать в этой стране, в которой еще столько тайн. Я вспоминаю, как перед расставанием старый Алтус сказал мне: "Не во все можно поверить. Даже если пережил это сам". И вот я -- верю. Я, как говорят мудрые северные шаманы, "перешел свою тундру" и оказался в новой стране. И эта книга, лежащая перед вами -- карта путешествия, которое каждому из нас приходится совершать по своей собственной тундре.

Сила девы Пингвинии, которая была со мной всю эту долгую ночь, пропитала страницы этой книги, каждую ее строку. Я видел то, что может Пингвиния, и могу сказать: это все не пустой звук, но настоящее чудо... Впрочем -- разве мы с вами, люди двадцать первого века, верим в чудеса? В таком случае можете читать эту книгу просто как художественное произведение. Не важно. Она все равно вам поможет...

----

(1) Прогон Пингвинии целиком позаимствован из книги В.Ю. Лермонтова "Дельфания".

(2) Все "откровения" Пингвинии -- более или менее старинные концепции, перемусоленные уже несколькими поколениями коммерческих мессий.

Ой вей, сколько букав... А если вспомнить какое количество сатирического стёба было написано на тему тор, коранов, ветхих и менее ветхих заветов - и не сосчитаешь

(28-10-2010 18:04)palpal link писал(а):\"Глава шестая
...Остаток полярной ночи мы провели в гармонии: Пингвиния приручала зверей, охотилась, приносила воду, дрова и еду, массировала мне колени и спину, а я учился у нее мудрости веков....\"
----
(1) Прогон Пингвинии целиком позаимствован из книги В.Ю. Лермонтова \"Дельфания\".

(2) Все \"откровения\" Пингвинии -- более или менее старинные концепции, перемусоленные уже несколькими поколениями коммерческих мессий.

Мужик скоротал, неплохо для обывателя, всю полярную ночь в юрте сконцентрировавшись на "белом халатике", так и не осмелившись выйти из неё и перейти "свою тундру"?
Так, Пал-Палыч?

Кастанеда, грибы и...
https://www.youtube.com/watch?v=bblOK2RKi...re=related

(29-10-2010 08:52)Alexandr K link писал(а):[quote author=palpal link=topic=18976.msg528591#msg528591 date=1288278242]
\"Глава шестая
...Остаток полярной ночи мы провели в гармонии: Пингвиния приручала зверей, охотилась, приносила воду, дрова и еду, массировала мне колени и спину, а я учился у нее мудрости веков....\"
----
(1) Прогон Пингвинии целиком позаимствован из книги В.Ю. Лермонтова \"Дельфания\".

(2) Все \"откровения\" Пингвинии -- более или менее старинные концепции, перемусоленные уже несколькими поколениями коммерческих мессий.

Мужик скоротал, неплохо для обывателя, всю полярную ночь в юрте сконцентрировавшись на "белом халатике", так и не осмелившись выйти из неё и перейти "свою тундру"?
Так, Пал-Палыч?
[/qu
Не так...