RE: Феллини. Антониони. Бергман. / 07-05-2016 18:12
Заупокойная месса сыграна, а обещание осталось, и уж коль скоро Кергелен грозился рассказать про "Красную пустыню", то можете не сомневаться - расскажет.
Начинать следует с цветности, так как это для Антониони было первое цветное кино. К тому временю Хичкок уже давным-давно наносил на экран свои гуашеобразные радуги, а Антониони всё никак не решался. Но пришло время, он закончил свою чёрно-белую трилогию отчуждения и... настроился совсем серьёзно.
Многие считают эту картину продолжением трилогии, и это почти что так и есть, но не совсем. Цветность - её решающее отличие от ахроматичной тройки. Есть и ещё одно различие - почти полная конценрация на одном образе, и эта самая цветность как раз и призвана изобразить этот образ наиболее полно. Можно сколько угодно рассуждать о нескончаемых живописных кадрах этого фильма, но правило, здесь работающее, будет неизменным - бесконечно многообразное отражение всего существующего своенравной душою художника. Самого художника автор затолкал в тело и душу женского пола, и не ошибся. Видеообраз женщины вообще в среднем выразительнее видеообраза мужчины, и это я говорю не потому, что внимательнее к образу противоположного пола (что закономерно), но потому, что это так и есть, и Антониони это знал лучше меня вместе с Кергеленом. Правда он всё это переиграл в следующей своей картине ("Фотоувеличение"), осуществив переселение в упаковку мужскую, но такого ошеломляющего результата уже не добился. Он не добился его уже и никогда после, и это наверное тоже закономерно, такое происходит только раз.
Ему сильно повезло с Моникой Витти. На главную роль ему попалась фактически идеальная актриса, идеальная именно для строя его художественной мысли. Я говорю "попалась", потому что в этом странном мире всё настоящее происходит не от воли двуногого. Пусть дураки верят в заслуженный успех, мы же с вами, люди куда более скромные, чем вышеназванные дураки, хорошо знаем, что без везения не бывает успеха.
Безнадёжно глухая непроницаемость её лица и бесконечная сложность происходящего за ним скорее всего и определили то странное движение на экране, которое мы теперь зовём "Красною пустынею", а цветные картины и прочие персонажи полностью подчинились этому центральному образу.
Мне нет необходимости кому либо доказывать, что посредством Джулианы изображён художник. Гораздо проще любому из вас посмотреть сам фильм, и по немногословным но многочисленным диалогам и монологам легко это увидеть. Здесь Антониони прост прямо предельно, почти как ребёнок (уметь быть ребёнком - великая прерогатива великих). То Джулиана обзаводится магазином, в котором ничего нет, кроме нескольких пробных мазков на белых стенах (метафора набоковской камеры-обскуры), то сообщает своему другу, что если бы ей довелось уехать, она взяла бы с собою всё (это "всё" легко умещается в мольберт с кисточками, перо с чернилами или просто дирижёрскую палочку, без разницы), то она рассказывает сыну сказку про звучащие камни и т.д. Но кульминационный момент её признаний с глазу на глаз - это когда она говорит Коррадо, что сквозь пелену на глазах она должна увидеть нечто. ЧТО я должна увидеть - вот её единственное кредо, в то время как её друг, будучи человеком умным, но не художником, говорит - КАК я должен жить? Это и есть пиковое мгновение полной отчуждённости между этими двумя архетипами, которое не может быть выправленно ничем, ни до, ни после.
Несмотря на свою "молчаливость" фильм прямо кишит подобными откровениями, каждое из которых можно легко развить до размеров отдельного произведения, я просто выбрал наиболее значительные из них. Только не следует заниматься буквальной дешифровкой всего фильма, он ей не поддаётся, как и любое большое произведение.
Попутешествовав немного по отзывам об этой картине, я обнаружил наиболее часто повторяющуюся особенность. Зритель (если он мужского пола) смотрит на героиню как на женщину, и немедленно высказывает соображение, что в общем красивая чувиха, но "сдвинутая" до крайней степени стервозности, а так жаль...
Ему (зрителю) нужно подогнать образ под свои собственные мужские заморочки и комплексы, для символического этого нашего мужского "умело пое...ться", но если удаётся от этого тестостеронизма хоть немного отвлечься - картина раскрывается сама собою. Со зрительницами пожалуй ещё сложнее - они трафаретят Джулиану на трафарет, нанесённый на них мужчинами много веков тому назад, и уже порядком потёртый и перекошенный, от чего уже сам образ зрительниц становится причудливым и... вновь загадочным, как и сама Джулиана.
Витти не изображает женскую привлекательность, она даже в эпизоде в лачугообразном домике на море продолжает оставаться призраком, в то время как другие вполне "живые". На протяжении всего фильма она то и дело отходит куда-то в сторону. Её взгляд блуждает там, где блуждал взгляд многих и многих ей подобных, и будет блуждать в будущем.
А тем временем экран словно затянут цветной сверхъестественной плотностью. Когда я смотрю "Красную пустыню" мне кажется, что монитор мой сделан из сапфира. Идёт напряжённейшая внутренняя работа, только пар один раз вырвался наружу ещё в самом начале фильма, похожий на большого белого дракона, или на лавину...
Дело идёт к завершению, и вот в конце фильма героиня "выступает" перед аудиторией, в лице единственного неизвестного матроса (потому что большая аудитория всегда неизвестна, проста и обыденна, а не потому что Мойша Рабинович...).
Смотрите что получается в реальности - какие страшные силы работают внутри, и как странно выглядит само произведение - бессвязно и скупо бросаемые слова-символы, дрожащая мимика, дёргающаяся во все стороны фигура - вот она, реальность произведения искусства, придуманная не нами. В окончание она произносит последние свои слова - это моя жизнь. И всё же, хоть в это и трудно поверить порою, она получает признание этой публики, признание в любви, которое моряк выкрикивает даже сам толком не понимая зачем. Может оно ей уже не так уж и нужно, это признание, но так оно есть.
На этом сворачивается вся картина, стремительно сворачивается всё, лишь птицы тихо следуют мимо клубов ядовитого дыма.
Но история не окончена, героиня всё ещё жива, и всё вокруг настраивается на своё следующее выступление.
Занавес.
P.S. Просмотрев кино, Кергелен глуповато ляпнул, что более всего любит смотреть автобиографические фильмы, после чего мы хлопнули по рукам и заварили следующий кофейник, не забыв при этом распечатать следующую пачку сигарет.
(Отредактировал 07-05-2016 в 18:18 kergelen.)
|
