Вот и НЕВКУРИЛ от того что словом таким пользуешься, это посильнее пива будет. Возьмём к примеру филателиста, он тратит последние деньги, отказывая себе во многом, порою в слишком многом. Мало того, его семья обречена терпеть то-же самое что и он. А ради чего все эти лишения? Ради приобретения марок, жалкие лоскутки бумаги, посланцы памяти почтовой типографии. Что видит он в них? Спросите его, и он начнёт вам долго и путанно объяснять суть своего интереса. Закончится всё тем, что вы сочтёте его речь маловразумительной. Так оно и должно быть, во всяком случае так бывает нередко. Каков звук обвала в Гималайских горах? Что несёт в себе грохот отдалённого железнодорожного состава? Какой облик примет завтра расцветающая орхидея? И как истолковать утром по пробуждении наше собственное сновидение, тем более что по опыту мы знаем, что оно покинет нашу память с минуты на минуту? Мы можем лишь смутно гадать об этом в своём сложном, своенравном мозгу. Здесь и наука не очень-то далеко ушла, со всеми её приборами и диссертациями. А вот наш очкарик-филателист вечно возится со своими марками, ну и занятие. Пока он со своим сокровищем, в его запыленной душе бродят знаки и символы тех-же мыслей и чувств что и в нас при вышеупомянутых явлениях. Почему так получается объяснить нельзя, как нельзя увидеть радиоволны. Вот и Yes в своей музыке скорее ближе к марке чем к железнодорожному составу, хоть это в конечном счёте одно и то-же.