Солнце, продолжало нещадно палить, шо в африканской пустыне. Все живое скукожилось и спряталось в тень. Птицы, и те куда то пропали, и только одной рыбе, в Днепре, повезло, можно спокойно уйти на глубину и переждать, где по-прохладней. Четырнадцать часов дня. Те, кто очень хочет кушать, в это время, усердно работают, а тем, кому делать нефик, мучаются дурью.

По пыльному, размякшему асфальту Набережной, вальяжно, прямо по осевой, катит черный ТУАРЕГ. Тихо шуршит резина, затонированные стекла наглухо задраены, шоб кондиционерчику не мешать, а кузов, буквально трещит по швам, от громкого "тудух-тудух! тудух-тудух!" Сразу видно, хозяин при бабле и спешить ему, абсолютно некуда. Счастливчик, типа.

Но, время самодовольной жизни, уже идет на минуты.

А в это же время, перпендикулярно Набережной, тоже, в развалочку и с ленцой, тащится его клон, --чумазый, черный ТУАРЕГ, с настежь открытыми окнами, но музончик там чешет --"тых-тыдыдых! тых-тыдыдых!" И плевать, шо медленно сунется, и пофинг, шо всем мешает. Хозяин в шоколаде.

Но, обратный отсчет, уже тикает и для его раздутого эгоизма.

И вот, через минуту, второй вывернул на Набережную и остановился на светофоре, слева от первого. И все, может быть, было бы у них хорошо, не окажись мой ДРАКОН, --между ними.
Знаете, машин на дороге --тыщи, и одинаковых много, и пересекаются часто, и музон похожий звучит, но вот что бы, три безбашенных дурака, сьехалось в кучу, и стали в один ряд, это, уже Судьба.

Давно заметил, да и вы таких видели, шо полно придурков, вечно куда то спешащих, всех подрезающих, нетерпеливо мигающих фарами и суетливо играющих в "шашки", а когда приближаются к светофору, то, выскакивают через сплошную на встречку, или обочину, всех обьезжают, и выруливают на перекресток. Мля, сверхчеловеки, типа, им все похрен. И пока горит еще красный, они нетерпеливо, по пол метра, по метру, но высовываются на середину, а часто, и вовсе, проскакивают дальше.

Вот именно два таких обмороженных водятла, на ТУАРЕГАХ-близнецах, и пристроились по бокам ДРАКОНА.