Был он, из когорты тех «убитых надежд», которые часто стоят по дворам, вросшие в землю ржавыми дисками и дав последний приют курам, котам и бомжам. Но именно этот экземпляр был еще жив, на ходу, а выглядел еще колоритнее. Весь в свежих пятнах серой грунтовки, на кузове неопределенно-забытого цвета. На капоте красовался глубокий барельеф от головы, похоже, оленя, сбитого еще в те далекие времена, когда литр бензина стоил дешевле, чем литр газировки с сиропом, а настоящее, живое мясо, еще в изобилии бродило по нашим краям. Изъеденный шашелем ржавчины передний бампер имел глубокую подковообразную вмятину от протараненного им дерева или телеграфного столба, оказавшихся не в то время и не в том месте, и держался он на двух ржавых проволочках завязанных «шнурковыми» узлами. Решетка радиатора тоже была покоцана вмятинами от пойманных на лету воробьев. Арки колес прогнили насквозь и, через дыры, можно было свободно наблюдать муравьев на асфальте. Обе бочины аппарата, были в бесчисленных продольных царапинах и цветных вмятинах, верный признак того, что этот «божий одуванчик» , в прошлой жизни был ужом и, по старой привычке, стремился пролезть в любую щель. Состояние колес, которые последний раз откручивались наверное еще при Брежневе, удручало, а лысая, до проплешин, резина, наводила тоску от понимания бренности нашей жизни. Ведь в любой момент эта покрышка может забыть закон трения перед очередной «зеброй» и отправить к праотцам пару, ни в чем не повинных, пешеходов.

ДАЛИ БУДЭ