Хотя, это и для нас актуально.
По службе помню, как тащил на себе одного «ботаника», впопыхах забывшего подтереться перед очередным марш-броском. Вояка, блин. Смех один. А когда рассказал об этом случае деду, тот не смеялся. У него друг на фронте из-за такого пустяка погиб. Тоже, растер между ног все до крови, запустил, а тут фрицы на хвосте, уходить нужно. А он не может. Ноги враскоряк и ни с места. Так и остался их прикрывать. Мда. Не смешно.
Но, непонятно другое. У нас и сейчас, в частях, используются только газетки. Ладно, раньше. Туалетную бумагу в магазинах, днем с огнем, было не найти. Дефицитом являлась - страшнейшим. Свободно продавалась только в валютных «Березка» и в подпольных обкомовских спецраспределителях.
А как же, для элитных поп, всегда пожалуйста. А быдлу, и газетка сойдет. Хотя на мясокомбинатах, в фарш для котлет и колбасы, ее клали регулярно.

Тут мне подумалось о вате с бинтом, из пакета первой помощи, в кармане. Не. Полный бред. Это ж святое. Он здесь на вес золота. Лучше я уж в озеро запрыгну. Подмоюсь, отмоюсь, а заодно, и отвертку сполосну.

И все таки. А почему сегодня ей солдатики не пользуются? Ведь, все шопы, бутики, супер и гипермаркеты, под крышу забиты этой штукой. Есть, даже «от Кардена», с золотым напылением, судя по цене.

Тут мои размышления о высоких материях прервал какой то посторонний звук. Я навострил уши и прислушался. Вдруг, де то сзади, громко треснула ветка, приглушенно хрюкнуло и зашуршали кусты. Что то быстро приближалось.
Твою ма-ать! Я от неожиданности вскочил на ноги, пытаясь отбежать подальше, но, со спущенными шортами, сделать это не получилось. Тут же неловко споткнулся и упал, привычно перекатившись, на правый бок.

И этот позорный скачок, спас мне жизнь.

Сначала, было ощущение, что тяжелый мотоцикл с коляской, типа «Днепр» или «Урал», резко занесло на правом повороте, и он, задрав кверху коляску, проскочил мимо. Вот только мотор, почему то, не дырынчал. В лунном свете блеснула огромная, злая, плотоядная фара, и меня обдало вонью выхлопа.
Мать его! Чуть не зацепил.
Но моцик, останавливаться, совсем не собирался. Встав опять на все колеса, он готовился к продолжению смертельного заезда.

Приземистая, массивная туша, с сопением и пробуксовкой, разворачивалась.

Млять! Млять! Млять! Это что за хрень!? Только и успел подумать я вскакивая на ноги, и, в попыхах, судорожно нажимая на спусковой крючек.
Бах! Бах! Бах! Бах!
В дробовике, было девять патронов. Еще первая гильза не успела упасть в траву, как из ствола вылетала уже последняя порция свинца. Такой стрельбе, даже пулемет позавидовал бы. Когда помпа щелкнула в холостую, я пришел в себя.

У-у-х! Бли-ин! Ипануцца! И шо это было!?

Быстро подтянул труселя и бросился к висевшему на ветке патронташу. Шорты куда то запропали. Ну и хрен с ними, потом найду.
Накинув поперек груди тяжелый пояс, принялся трясущимися руками загонять патроны в дробовик и с опаской поглядывать на шевелящуюся в агонии массу.
Так увлекся, что и не заметил, как вокруг образовалось плотное кольцо воинов с оружием на перевес. Я молча указал стволом на поверженного противника, но желания к нему подходить, совсем не изьявил. Я уже понял, что это такое, вернее, кто.

Это был дикий кабан, вепрь, секач, или как он там правильно называется. Ни разу живьем не видел, но рассказы деда, что подранки, очень свирепы, помнил хорошо.
Так шо, мужики, без меня. И я принялся искать свои портки.

--Затоптали, блин, здесь все.