Недолгое дело закинуть в проект ред бук файлы любого качества, хоть с воскового валика оцифровку. И это будет компакт диск во всей красе.
Людям, с которыми тут уже приходилось спорить о качестве записи, в частности о динамических параметрах, было дело, приводил в пример альбомы Flim and the BB's.
Несколько их альбомов вышли на лейбле DMP Тома Юнга.
Должен признаться, для меня никакие аудиофильские релизы не превосходят работы этого человека в цифре. Тут можно вернуться к теме SPARS кодов на секунду - Юнг иногда применял технику прямого микширования живой музыки налету , то есть запись уже представляла собой мастеринг, и в качестве кода нужно было бы писать -DD.
Его компакты необыкновенно живо и динамично звучат - там нормально встретить треки с ДД 22 по стандатному счётчику.
Было интересно, что этот мастер применяет из техники, каковы его приоритеты.
Его интервьюировали для Стереофайла и я выложу оттуда цитаты. Извиняюсь за длинное чтиво, но это , мне кажется, многим может быть интересно.

Дэвид Ландер: Вы убедили Sanyo производить для вас джазовые CD в Японии еще в 1983 году, когда на мировом рынке было всего около сотни CD-релизов— и все они были классическими. Зачем вы взяли на себя труд?

Том Юнг: Потому что я потратил столько лет, пытаясь обойти проблемы аналоговой записи. Для меня побочные эффекты цифровой записи не были такими уж вредными. Я никогда не мог выкинуть из головы весь этот шум и искажения, исходящие от поверхности диска. Боже, как же сложно было сделать что-то тихим. Мозг некоторых людей позволяет им создать фильтр, слышать через него и просто слушать музыку. Ничто не идеально, но, хорошо это или плохо, я принял осознанное решение перейти на цифру и оставить аналоговую запись позади. Я прыгнул туда обеими ногами и не оглядывался назад. У меня была идея, что, поскольку конечный продукт будет цифровым, я должен как можно скорее войти в этот мир. Поэтому я был одним из первых, кто взял выход каждого отдельного микрофона и преобразовал его в цифру, а затем сделал все сведение и мастеринг в цифровом формате.

Лэндер: В 1977 году Sound 80 уже записывала в цифре. Ваша студия была первой, которая работала с прототипом цифрового рекордера 3M. Помните, что вы подумали, когда впервые услышали его?

Юнг: Что меня зацепило в том первом воспроизведении, так это отсутствие вау и дрожания. Большая часть записей, которые мы делали, включала фортепиано, и получение звука фортепиано всегда было настоящей борьбой. Делая это напрямую на диск или на цифровую ленту, я мог получить гораздо больше того, что мне было нужно. А уровень шума был просто настоящим шоком. Эти две вещи покорили меня. В то время у меня не было ушей, чтобы распознать некоторые другие проблемы. Когда мы основали лейбл, я мог слышать некоторые недостатки, но, опять же, ничто не идеально.

Ландер: Когда вы начали различать звуковые недостатки в процессе PCM, которые стали вас беспокоить?

Юнг: Я слышал недостатки в самом начале, но для меня они были незначительными по сравнению с недостатками аналогового.

Ландер: Вы думали, что они скоро будут преодолены?

Юнг: Я думал, но в значительной степени это было не так. Машина 3M все еще могла бы соперничать с практически любым цифровым рекордером PCM при такой частоте дискретизации. Как и моя машина Mitsubishi.

Ландер: В ранние годы DMP вы использовали цифровой магнитофон Mitsubishi X-80. Почему именно эта машина?

Юнг: Она была уникальна тем, что была разработана японским инженером, который был аудиофилом, знал о дискретной электронике класса А и использовал ее в X-80. Он также знал, что в формате PCM были присущи проблемы, поэтому он компенсировал их, исправляя фазовые ошибки, возникающие на стороне записи при воспроизведении. В значительной степени он был успешен.
Дэвид Смит, технический гуру Sony, создал пассивный четырехпозиционный переключатель, который позволил нам прослушивать и переключаться между живым выходом микшерного пульта, обычным 16-битным цифровым, новейшим и лучшим 20-битным [PCM] преобразователем и, наконец, DSD. DSD был настолько ближе к живому сигналу, чем любой из преобразователей PCM, что было очевидно, что это было направление, в котором я действительно хотел двигаться.

Ландер: Вы считаете, что DSD решает проблемы, присущие PCM?

Юнг: Да. Я обнаружил, что после всех этих лет, когда я слушаю SACD, особенно то, что я записываю, то, что раньше я, вероятно, слушал только с точки зрения качества и не мог так сильно вникнуть в музыку, [теперь] я слушаю все. Он вовлекает вас, как и аналоговый, но без аналоговых проблем. Мне так не понравилось, как звучал PCM, что я даже подумывал снова попробовать аналоговую запись, но я спохватился, прежде чем сделал это. [смеется]

Со временем я почувствовал, что в этой теории есть что-то, что PCM вызывает стресс. Я не думаю, что мы можем это понять. Я не думаю, что мы можем это количественно оценить или даже выразить словами, но я думаю, что что-то происходит. В доцифровые времена люди, с которыми я работал в Sound 80, устраивали отличные вечеринки для прослушивания. Мы приносили домой большие студийные мониторы и большие усилители и включали музыку очень громко. Это как-то ушло, когда вышел CD, потому что слушать ее стало не так уж и весело.

Ландер: Вы говорили, что артефакты PCM особенно беспокоят вас в музыке больших оркестров, которую вы слушали вживую и наслаждались ею с тех пор, как вам было около 10 лет. Можете рассказать подробнее?

Юнг: В медных духовых инструментах есть звучания, которые гармонически очень сложны, и PCM digital не может их воспроизвести. Инструмент, который, вероятно, лучше всего это показывает, — это приглушенная труба, которая имеет много энергии за пределами 20 кГц. С PCM фильтром брикволл примерно на 20 кГц имеет такой большой сдвиг фазы, что он проявляется на 2 кГц и 3 кГц, где ухо очень чувствительно. По сути, происходит то, что искаженные гармоники изменяют общий звук до такой степени, что он становится уродливым. Это может быть почти болезненно. Не только воспроизведение портится. Это весь процесс — запись и воспроизведение.

Лэндер: Вы традиционно склонны заменять профессиональное оборудование потребительским. Сохранилась ли эта практика?

Юнг: Да. Я всегда был критиком того, что мы используем профессионально. Может быть очень неприятно знать, что то, что некоторые аудиофилы используют для воспроизведения, имеет более высокий уровень точности, чем мы когда-либо имели в плане записи. Так что это то, за чем я всегда обращался к сообществу high-end. Наиболее очевидные области — это динамики и усилители.

Лэндер: Вы использовали динамики Duntech и Thiel, а также усилители класса A от Krell и Pass. Разве вы не работали также с АЦП Wadia?

Юнг: Именно тогда я начал использовать более одного преобразователя. Я начал использовать восемь каналов преобразователя для выполнения проекта, преобразуя выход каждого микрофона в цифру прямо там и тогда. С точки зрения качества, это был своего рода шаг в сторону. Оглядываясь назад, я понимаю, что были некоторые преимущества, но, возможно, преимущества не оправдывали средства.
...
Юнг: Я страстно гнался за Дэвидом Каваками из Sony, чтобы он дал мне одну из этих машин, чтобы я мог сделать проект на ней. Он сделал это, и я сделал две или три записи, и пока я работал с ним, я начал думать, ну, это пианино звучит для меня не совсем правильно. Так что однажды, когда я был действительно разочарован им, я заглянул внутрь, и вы не знали? В нем были операционные усилители NE5534. Это усилитель, который очень хорош в измерениях и звучит как дерьмо — это лучшее слово, которое я могу придумать, чтобы описать его. Во многих профессиональных аудиоустройствах есть эти ужасные штуки. Вы можете купить их оптом за 17 центов, поэтому счетоводы их любят. Он размывает вещи. Он просто не может отслеживать форму волны. Среднечастотный или высокочастотный аккорд пианино может повредить ваше ухо.

Ландер: Как вы справились с этой ситуацией?

Юнг: Я пошел к Эду Мейтнеру. В то время у него была компания Museatex, и я использовал его цифро-аналоговые преобразователи Bi-DAT. Мне понравился его образ мышления и дизайн. Он действительно разбирается в аналоговом дизайне, а также в цифровом, что довольно уникально. Я получил разрешение отправить ему один из рекордеров Sony DSD, и он посмотрел на аналоговую схему и сказал: «О, мы можем сделать гораздо лучше». Он построил ЦАП в коробке Bud и отправил его мне, и сделанные мной записи звучали намного лучше, воспроизводясь через него. Я сказал: «Ну, это хорошо. Теперь нам нужно заняться АЦП, чтобы мы могли сделать запись. Он сказал: «Это не проблема». Он делал это ночью, после своей дневной работы. Я использовал АЦП, и там все снова открылось и стало намного лучше. Стало очевидно, что эти преобразователи Meitner звучат лучше, чем что-либо еще, поэтому Sony начала покупать преобразователи у Эда, у которого теперь есть компания EMM Labs в Калгари, Канада.

Юнг: Большинство людей считают, что CD — это просто отлично. Они мирятся с MP3 и думают, что это нормально. Так что планка для Джо Потребителя довольно низкая.

Ещё раз прошу прощения за неудобства и моральные травмы, если текст выше оскорбил чувства верующих.